Беседа Роба Карнвейла с Джонни Деппом

- Почему ваш Шляпник иногда разговаривает с шотландским акцентом? И каково было носить килт во время сцены большой битвы?

- Шотландский акцент похож на абердинский. Нам с Тимом показалось, что мой герой будет более интересным, если будет говорить с разными акцентами. Так мы хотели показать разные стороны его натуры. Ведь, по сути, мой герой соткан из множества образов, в нем как будто соседствует много разных личностей. Я что-то внес свое, наделив Шляпника некоторыми чертами своего характера. Кстати, мне очень нравится носить юбки.

- Как вы создавали образ Безумного Шляпника? И как вы готовились к этой роли?

- Что касается внешности, кое-что мы взяли из книги, а некоторые вещи додумали сами. В произведении Льюиса Кэрролла встречаются интересные моменты, которые мы решили использовать. Например, его Шляпник исследует вещи, начинающиеся на букву «М». Нам это показалось весьма интригующим, и мы решили вставить это в наш фильм.

В книге еще очень много всяких странностей, она изобилует загадками, которые до сих пор никто не разгадал. Чтобы лучше понять своего героя, я решил углубиться в историю и обнаружил кое-что интересное. Оказывается, в стародавние времена существовала болезнь, которую называли «Болезнь Шляпника». Дело в том, что раньше мастера шляпного дела травились ядовитыми испарениями, исходившими от красок, которыми красили шляпы. В результате эти люди приобретали различного рода проблемы со здоровьем, которые проявлялись самыми разнообразными симптомами. У одних наблюдалось расстройство психики, другие страдали хроническим расстройством сна, у кого-то портился характер. Работая над персонажем, я пытался представить себя Безумным Шляпником, то есть, я в прямом смысле слова пытался стать чуточку сумасшедшим.

Возможно, болезнь Шляпника действительно заразна, поскольку через некоторое время я стал ощущать все эти изменения внутри себя. Эти внезапные вспышки гнева, минуты апатии и раздражения, панические состояния – все эти проявления болезни я в полной мере почувствовал на себе. Я действительно сделался зеленоглазым Безумцем из Страны Чудес. Благодаря этому перевоплощению я смог вполне достоверно передать характер и настроение моего несчастного персонажа.

- Какие эмоции вы испытали, когда впервые прочитали книгу Льюиса Кэрролла?

- Первой в руки мне попала урезанная диснеевская версия, но даже в таком виде эта история произвела на меня глубокое впечатление. У меня было ощущение, будто я давно знаком с персонажами этой книги, как будто они всегда жили внутри меня. Я думаю, такое ощущение от книги у всех людей, впервые ее читающих.

- Как вы полагаете, вашим детям понравится фильм? Ведь в отличие от книги в нем волшебный мир представлен гораздо более устрашающим и мрачным.

- Они уже его смотрели. Сам я его не видел, но я доверился моим самым главным судьям и он им безумно понравился. Они даже цитировали фразы из него, это было очень приятно. Им понравились все герои. В отличие от взрослых дети вовсе не посчитали их враждебными и опасными.

- Чем, по-вашему, обусловлен такой успех?

- Так легли карты. Я вообще считаю себя везунчиком по жизни. Меня очень удивляет тот факт, что меня все еще приглашают сниматься, особенно после некоторые вещей, которые остались на моей совести. Это чистое везение, другого объяснения у меня нет. Ничего нельзя знать заранее. До «Пиратов» меня называли разорителем касс, но мне было все равно. После того, как меня угораздило там сняться, Тиму больше не пришлось сражаться со студиями за меня, как бывало прежде.

- Вы участвовали в семи проектах Тима Бертона. Каковы теперь ваши отношения?

- Мы сотрудничаем уже около двадцати лет, а началось все с фильма «Эдвард Руки-ножницы», где Тим впервые предложил мне роль. Я до сих пор благодарю судьбу за ту судьбоносную встречу, которая состоялась двадцать лет назад в кафе при отеле «Бель Эйр». Что касается наших отношений, то здесь лучшего и пожелать нельзя. У нас идеальный во всех отношениях творческий союз. У нас установилась своеобразная манера общения – без помощи слов. Мы привыкли выражать свои мысли посредством жестов, так оказалось намного удобней. Стоит только Тиму взглянуть на меня, и я уже знаю, что он хочет. Я говорю: Ок, я понял. Я сделаю это.

- В чем отличие Шляпника от других персонажей, которых вам доводилось играть?

- При работе с этой ролью я вживался в образ как никогда. Я буквально жил мыслями своего героя, словно его душа поселилась где-то у меня внутри. Он был не просто сумасшедшим, его поведение являлось лишь следствием травмы, которая случилось очень давно. С ним явно что-то произошло, отчего он стал таким, каким мы его знаем.

- Кого из людей вы считаете самым сумасшедшим?

- Тима Бертона, потому что он все еще продолжает предлагать мне роли. Сумасшествие чистой воды, иначе не скажешь. Он безумен в самом замечательном смысле этого слова. Я всегда восхищался его неординарностью, стремлением быть не таким как все. Это мне очень близко. Он всегда полон идей, которые требуют своего немедленного воплощения. Он настоящий, истинный художник в своем деле. Я люблю этого человека самой искренней и преданной любовью, он мой кумир. Я счастлив, что судьба свела нас вместе.

- Расставание с Безумным Шляпником далось вам нелегко?

- Расставаться с героем, который стал частью тебя всегда грустно. Каждый из них навсегда поселился в моем сердце.

- В период съемок «Алисы» вы хорошо спали, вас не мучили кошмары?

- Я вообще плохо сплю, а тут еще эти съемки. Иногда снились очень дурацкие сны, иногда страшные. Но работа здесь ни при чем, все эти сновидения приходят сами по себе, когда им вздумается.